Дмитрий Тарасенко

Мы уезжаем из городов на короткое время отпуска, убегаем на природу от людей - и вдруг открываем для себя, что пришли в гости к другим людям. Есть же имена, которые оживляют местность и навсегда срастаются с нею. Алупка неотделима от имени Воронцова, Гурзуф - от Пушкина, Коктебель - от Волошина, Старый Крым - от Грина. Слова "Новый Свет" вызывают образ князя Льва Сергеевича Голицына, потому что он не просто создал там завод шампанских вин, он душою своей оживил маленький приморский поселок рыбаков и курортников!

Кем же он был, этот князь, не доживший до революции, чем не угодил большевистской власти? Почему не упомянут, среди других князей Голицыных, ни в "малой" ни в "большой"  советской энциклопедии?

Род Голицыных восходит к XV веку. Прозвище "голица" (железная рыцарская перчатка) получил боярин Михаил Иванович Патрикеев, потомок сына литовского князя Гедимина и дочери московского князя Василия I. Прадед Льва Сергеевича служил флигель-адъютантом Екатерины II и женился на племяннице князя Потемкина-Таврического. Дед был крестником Потемкина и Екатерины, кавалером четырех российских и двух польских орденов. Отец знаменитого винодела дружил с поэтами А. С. Пушкиным и П. А. Вяземским. Он тоже сочинял, и композитор М. И. Глинка переложил на музыку стихи Сергея Голицына. Правда, в родословной XVIII века, славящей сей древний род как "столпов отечества в годину междуцарствия", о Сергее Григорьевиче сказано немного: "отставной штабс-капитан, меломан, писатель". Зато предисловие сообщает, что "издателем настоящего труда пожелал быть один из достойнейших представителей нашего рода князь Лев Сергеевич Голицын".

К сожалению, на этом "достойнейшем" обрывается мужская линия рода. У князя было четыре дочери, а "незаконным сыном" он назвал, обращаясь к императору, свой завод шампанских вин в Новом Свете. Последней из прямых наследниц посетила поселок в 1991 году Татьяна Александровна Глонти - ныне покойная правнучка Льва Сергеевича. Ее водил по Новому Свету судакский краевед Юрий Волков. Старушка специально приехала из Тбилиси, она плохо знала свою родословную и очень смущалась, когда ее величали "Ваша светлость"…  

Л. С. Голицын родился в 1845 году. Окончив гимназию, он учился в Сорбонне, затем в Московском университете, на факультете римского права. Краснобай, спорщик, Голицын тайно работал над созданием Конституции России. Готовясь в профессора-правоведы, Лев Сергеевич несколько лет прожил в Италии, Франции, Германии. Заодно он подробно ознакомился с виноградарством и виноделием этих стран...

А потом, по словам самого князя, "встретил женщину - и все переменилось". Она была дочерью Керченского градоначальника З. С. Херхеулидзе, имела поместье в Парадизе, который Захар Семенович как раз и назвал Новым Светом. В этот "Рай" перебрался Лев Сергеевич, выкупил у наследников ее отца землю, да там и прожил до конца дней. В своем имении он вырастил коллекционный виноградник из лоз со всего мира. В скалах рабочие вырубили подвалы с нишами; той же цели - хранения и многолетней выдержки вин - служили здесь природные пещеры и гроты.

Опыты хозяина "Нового Света" завершились триумфом. В 1900 году на Всемирной выставке, да не где-нибудь, а в Париже, шампанское (точнее, все-таки игристое) Голицына "Paradis" оказалось лучше прославленного вина фирмы "Моэт-Шандон" и получило высшую награду - серебряный кубок Гран-при. На прощальном банкете внутри Эйфелевой башни сам граф, мьсе Шандон, был потрясен качеством крымского вина. Так русское шампанское начало победное шествие по Европе. Но ведь именно этому посвятил Лев Сергеевич свою жизнь, на приближение такой победы потратил родовой капитал!

Однажды в Москве он сам стал за прилавок своего магазина и предложил покупателям продегустировать вина "в закрытую", что они и выполнили с большой охотой. Правда, некоторые вина гостям не понравились, зато другие (как потом выяснилось, отечественные) они назвали великолепными.

Когда отмечалось 25-летие деятельности Голицына, он сказал в своей знаменитой речи: "Иностранцы, виноделы, приехавшие к нам в Россию, даже если они добросовестно отрабатывают большие деньги, которые мы им платим, они механически переносят культуру своего виноделия к нам, а вино - это продукт местности, и то, что у них получилось хорошо, не обязательно можно повторить у нас".

А вот что рассказал про князя Голицына лично знакомый с ним знаменитый московский журналист В. Гиляровский: "Огромный, в черном сюртуке, с львиной седеющей гривой, полный энергии человек, то и дело поправляющий свое соскакивающее пенсне, который ругательски ругал "придворную накипь" по протекции рассылаемую по стране управлять губерниями. Это был известный винодел Лев Голицын, когда-то блестяще окончивший московский университет, известный краснобай, горячий спорщик, всегда громко хваставшийся тем, что он "не посрамлен никакими чинами и орденами…" Лев Голицын никого не боялся. Он ходил всегда, зимой и летом, в мужицком бобриковом широченном армяке, и его огромная фигура обращала внимание на улицах. Извозчики звали его "диким барином"… Он бросал деньги направо и налево, никому ни в чем не отказывал, особенно учащейся молодежи, держал… магазинчик виноградных вин из своих великолепных крымских виноградников "Новый Свет" и продавал в розницу чистое, натуральное вино... Лев Голицын громовым голосом, размахивая руками и поминутно поправляя пенсне, так же горячо доказывал необходимость запрещения водки, чтобы народ пил только чистые виноградные вина".

Став в 1894 году главным виноделом царских виноградников, князь Голицын руководил строительством в Массандре первого российского завода тоннельного типа для производства и выдержки столовых и десертных вин. Энотека князя насчитывала 44 620 бутылок, в нее входили вина со всего мира (даже из Австралии). Самыми старыми были Порто и Херес урожая 1830 года. Этим богатством Лев Сергеевич распорядился еще при жизни, попросив Николая II "узаконить" своего "незаконного сына" - то есть, принять в дар свой завод и коллекцию в 37 тысяч бутылок. Голицын надеялся, что император сумеет создать здесь академию русского виноделия.

Мечты не сбылись: князь Голицын умер в 1915 году, в возрасте 70 лет. Незадолго до кончины он начал перевозить энотеку на царский винзавод в Массандру. Успев перевезти чуть больше ста бутылок, Голицын заложил там винохранилище - знаменитую теперь, самую большую в мире коллекционную галерею в миллион бутылок. Но где же остальные 36900 бутылок драгоценных вин? Они остались в Новом Свете, и о них нет никаких сведений. Только легенды. Рассказывают о пещерах ниже уровня моря, о подземном тоннеле, ведущем с территории винзавода в грот. Специалисты считают это фантазией, а вот наличие замурованного винного склада очень возможно. Были чудаки-кладоискатели, трудились по ночам с киркой да лопатой - и все напрасно. Скорее всего, искомую, не поддающуюся денежной оценке коллекцию вин со всего земного шара благополучно выпили в 1920 году победившие красноармейцы. Разграблена и княжеская коллекция из 134 предметов для дегустации вин - антикварные бокалы, стаканы и рюмки Екатерининских времен, керченские амфоры "с рисунком самого первого времени", старинные кувшины эпохи Людовика XIV. Лишь малую часть ее сразу после революции передали в Судакский, Феодосийский и Симферопольские музеи.

Неизвестно и место захоронения Льва Сергеевича. После бурь двадцатых годов фамильный склеп князя в имении Новый Свет оказался пуст. Говорят, его тайно перезахоронили на местном кладбище, но где? А во время последней войны исчезла и бронзовая скульптура великого винодела. Сейчас фамильный Голицынский склеп аккуратно отреставрирован и огорожен. Его легко найти возле одной из пятиэтажек, недалеко от выхода с Голицынской тропы.

Вскоре после смерти князя развернулась антиалкогольная кампания, столь же бездарная и вредная, как наша, в годы перестройки.

В 1916 году появилась научная статья в журнале "Вестник виноделия", с откровенным признанием автора: "Очень жаль, что в наше время не было такого авторитетного винодела, каким был Л. С. Голицын. Его громовый голос, его крупная фигура и удар по столу кулаком, быть может, больше способствовали отрезвлению взглядов иных лиц, чем исторические справки и научные доказательства".

А как нам жаль, что такого ученого и гражданина не было у нас в 1985 году, что нет и теперь!