Дмитрий Тарасенко

С Германом Валяевым мы три года вместе ходили по горам Крыма и Кавказа, даже ночевали в одной палатке - на снегу, под самым Эльбрусом. Мы оба работали в Малореченской школе; я вел уроки химии, а Герман Семенович - труд, военную подготовку, астрономию. С его появлением дети четырех окрестных селений стали участвовать в горных походах по Крыму, а летом ездить в Приэльбрусье, перебираться через снежные перевалы и даже сплавляться на самодельных плотах по горным рекам Кавказа. Учитель собирал группы по 25-30 подростков (а иногда и малышей) и каждое воскресенье уводил их то на Демерджи, то на Чатырдаг, то в горы Нового Света, но чаще всего - на Караби-яйлу, куда протоптаны тропинки прямо от крайнего сельского домика. Маршруты выбирались непростые. Поднимались в гору быстро, молодежь уставала, а сорокалетний учитель всегда шел первым и распевал песни…

На пляже Герман любил соревноваться с парнями в нырянии на дальность и глубину, в море купался до поздней осени, а держался на воде так, что вместо пробкового пояса запросто, с молодецкой удалью мог привязать к животу башмак от тракторной гусеницы, чтобы проплыть с ним до буйка и обратно!  

Поначалу никто не знал, откуда в учителе такая страсть к горам и такое здоровье. Оказывается, помогло несчастье. Герман рос в послевоенном детдоме, был с детства слабым. В юности он часто попадал в больницы и со страхом думал о будущем. В военкомате у двадцатилетнего призывника обнаружили шум в сердце и сильную гипертонию, очень удивились, выдали ему пожизненный "белый билет". Что было делать? Покориться судьбе и тихонько, не напрягаясь, под контролем врачей, на таблетках и уколах прожить (вернее, дожить) то немногое, что отпущено судьбой? Нет, юноша выбрал другой путь. Он был один на всем белом свете и лучше многих понимал, что спасти себя может только сам. Наперекор медицине он отказался от лекарств и стал ходить в горы. Сперва хватало сил только выйти за последние домики и отсиживаться где-нибудь на поляне, спасаясь от привычного мира углов и прямых линий. Постепенно сил прибавлялось, подъемы он стал выбирать все выше и круче. И вот наступил день, когда бывший доходяга решился пойти с группой туристов - то был поход недалекий, но уже настоящий. Шло время, лето сменялось осенью, потом выпадал снег… Но только сильный ливень и настоящая буря могли помешать упрямому пареньку пойти в горы на еженедельную оздоровительную процедуру. Всегда один, в жару и в морозы, по липкой весенней глине и по февральским сугробам выходил он на свою тропу и шел, подтверждая избранный принцип: "Бывать в горах так же необходимо, как дышать". Окружающие только головами качали, а кардиологи не знали толком, что посоветовать и как расценить подобное безумство. Ведь очередное направление в больницу так и провисело в комнате обреченного паренька, приколотое на гвоздик…

А Герман Валяев устроился на турбазу инструктором горного туризма и стал каждый летний сезон водить туристов по любимым маршрутам. Работал легко, с удовольствием, иногда подряжался на двойную норму и проходил горными тропами ежедневно (в летнюю пору без выходных) по тридцать-сорок километров. Наступило для него время истинно счастливое, в которое врезался драматичный и веселый сюрприз. На очередной медкомиссии врачи военкомата единодушно признали призывника здоровым - и никуда не делся молодой турист, отслужил, даже стал офицером запаса!..

Привычка к походам в каждое воскресенье обернулась для него истинным воскресением. По примеру своего коллеги я тоже долгое время не проводил дома ни одного выходного. Его подопечные научили меня правильно ставить палатку, вязать страховочные узлы, выбирать в тумане на плоскогорье дорогу по компасу. Но гораздо важнее, что пример этот подействовал на многих сельских парней, оставил в них любовь к походам и воспитал настоящую преданность крымским горам.

Нескольким выпускникам выпала служба в печально памятном Афганистане. Один из них, Андрей Сапунов, был командиром отделения и воевал там семь месяцев. Ах, как пригодилась ему крымская подготовка, с какой благодарностью вспоминал сержант о педагоге, который нещадно гонял его по горам с тяжеленным рюкзаком и всюду доверял быть первым!

К ученикам присоединялись родители, так что группы получались такими, за которые ни один нормальный гид не возьмется. Однажды в воскресенье этот неутомимый, бесстрашный (и, кстати, абсолютно бескорыстный) инструктор повел в горы одновременно шестьдесят человек. Он знал, что сумеет проследить за каждым: за тридцать лет ни один из его юных туристов не получил серьезной травмы.

Эти походы за чистым воздухом, за здоровьем, за вечной природной красотой убедили молодежь, что "бывать в горах почти так же необходимо, как дышать". И пусть набегают годы на счетчик жизни их бывшего учителя - Бог бродягу не старит!